Александра Экстер: картины, биография

Александра Александровна Экстер (1884-1949)

Блестящие страницы истории русского театра начала XX века и первых послеоктябрьских лет неразрывно связаны с откры­тиями и достижениями театрально-декорационного искусства.

Имена художников по праву стоят в ряду имен режиссеров, актеров. Пластически-живописная концепция спектакля под­час определяла содержание постановки. Синтетичное по своей природе, театральное искусство давало возможность живопис­цу вырваться из рамок станковизма, осуществить мечту о синтезе. Этим объясняется тяготение к театру почти всех крупных мастеров XX века. Сцена стала лабораторией новых пространственных концепций, часто обогащавших саму стан­ковую живопись.

Александра Александровна Экстер пришла в театр из лагеря «левого» искусства. Она родилась в Белостоке; окончив художественную школу в Киеве, в 1908 году едет в Париж, занимается там в частных студиях. Направление ее творче­ских поисков определилось знакомством и дружбой с Пабло Пикассо, Жоржем Браком, Аполлинером. До начала первой мировой войны ее жизнь в Киеве и Москве чередуется с пребыванием в Париже и путешествием по Италии.

Манифест и живопись итальянских футуристов, творчество Пикассо, Робера и Сони Делоне в той или иной степени отразились на формировании собственного стиля Экстер. С середины 1910-х годов ее творчество развивается в русле кубофутуризма, одного из крайних проявлений русского аван­гардистского искусства.

В своих опытах беспредметной живописи, построенной на игре отвлеченных цветопространственных форм, Экстер дале­ка от схематичности. Холсты ее отмечены динамизмом стре­мительных диагональных построений, в них как бы аккумули­рована энергия, сконцентрирована и организована взрывчатая эмоциональная и духовная сила. Отказ от предметности не ведет к холодному рационализму, в холстах сохранено ощуще­ние чувственной вещности, но не отдельного предмета, а мира как целостности.

В 1916 году А. Таиров привлекает Экстер к постановке в Камерном театре спектакля «Фамира-кифаред». В своей «Вак­хической драме» Иннокентий Анненский обратился к малоиз­вестному в Новое время античному мифу. Сын смертного и нимфы, Фамира своей игрой на кифаре надменно вступает в соревнование с музами. Богини мстят ему за дерзость, ослепляя и лишая музыкального дара.

Сохранившиеся эскизы декорации, костюмов, афиши к спектаклю свидетельствуют о блистательной свободе, с которой Экстер соединяет дух греческой архаики, почти совсем не прибегая к стилизации, с острой современностью—жесткой обнаженностью конструкции, деспотизмом всеподчиняющих ритмов, условностью локального пятна.

В следующем году в том же театре художник оформляет постановку пьесы О. Уайльда «Саломея». Экстер выступает как новатор в смелом претворении исторического костюма, отказе от археологических реалий, переосмыслении роли деко­раций, превращенных из статичного фона в активного «носи­теля» действия, подчеркивающего остроту мизансцен, выявля­ющего режиссерский замысел и пластику актерской игры.

С 1918 по 1920 год Экстер живет и работает в Киеве. Здесь она создает студию, в которой ведет преподавательскую работу. В эти годы, годы гражданской войны на Украине, погибли многие ее произведения.

С возвращением в Москву начинается бурный и очень пло­дотворный этап в ее творчестве. Кипучая культурная жизнь первых послеоктябрьских лет захватывает и Экстер. Она примыкает к группе художников-конструктивистов, участвуя в их выставке «5x5=25» в 1921 году вместе с Л. Поповой, Родченко, А. Весниным, В. и Г. Стенбергами. В 1921— 922 годах преподает во Вхутемасе и, разделяя стремление воих единомышленников идти от станковой живописи к производству, работает над образцами моделей одежды и тканей.

Но ярче всего в эти годы проявляется ее дарование в театре. В 1921 году Московский камерный театр обращается к «Ромео и Джульетте» Шекспира. Даже те историки театра, которые считают эту постановку Таирова противоречивой и не безус­ловной, безоговорочно признают превосходную работу декора­тора— А. А. Экстер. Вот как описывает впечатления от спектакля тонкий и блестящий критик А. Эфрос: «Цветные массы материалов, блеск их поверхностей и фактур, то гладких, то шершавых, то прозрачных, то светоотражающих, игра объемов, стекающих каскадами, как створки веера, изломы мостов друг над другом, в центре сцены, повторение изломами балконов и площадок, умножались, удесятерялись движением фигур в таких же сложнофактурных, многоскладочных костюмах, взвихренных и поднимавшихся на каркасах в воздух свои округлости, языки и спирали».

В этом спектакле, как и в более ранних, Экстер удалось с блеском осуществить синтез объема, линии, цвета и света в живом движении спектакля.

Как у всякого истинно театрального живописца, эскизы костюмов, созданные Экстер, содержали зерно сценического образа, определяли рисунок движения актера в сценическом пространстве. Добиваясь «архитектурности», конструктивности в своих костюмах, Экстер никогда не вступала в конфликт с живой органической пластикой человеческого тела, но лишь заостряла и подчеркивала ее. Как бы причудливо и утриро­ванно сложно ни драпировались складки одежды, например в костюме Бенволио к «Ромео и Джульетте», они, не искажая, усиливают стройность пропорций юношеской фигуры, оттеня­ют упругую порывистость, «полетность», импульсивность же­стов персонажа. Это отличает ее костюмы от работ «правовер­ных» конструктивистов, от их нарочитого, механического геометризма, программного аскетизма.

В том же 1921 году Экстер участвовала в постановке современной пьесы (Д. П. Смолин «Товарищ Хлестаков», Гос- теакомдрама), а в 1923 году работала над декорациями и костюмами киноленты «Аэлита», снятой Я. Протазановым по повести Алексея Толстого. Жанр научной фантастики давал богатые возможности проявить изобретательность в постро­ении сложных пространственных конструкций, создававших необходимую в фильме атмосферу «инопланетности».

В 1923 году Экстер путешествует по Франции и Италии, а со следующего, 1924 года окончательно поселяется во Фран­ции. С 1925 года она преподает в Академии современного искусства Озанфана и Леже, позже в собственной студии. Ее творчество в области станковой живописи почти затухает. Лишь изредка она получает заказы на эскизы костюмов для русских балетных трупп, концертировавших в Европе,— для постановок А. Павловой, Э. Крюгер, Б. Нижинской.

Умерла Экстер в Фонтене-о-Роз, во Франции, умерла в полном забвении.

Н. АЛАСКИН

Картины Экстер

«Женщина с рыбой»

«Венеция» 1924 г.

«Город» 1927 г. Холст, масло.

«Женщина с птицами» 1927-28 г.

Дон-Жуан и смерть. Лист из альбома «Театр Декорации» 1930 г.

«Генуя» 1913-14 г.

«Мост. Севр»

«Семеро против Фив»

«Цветовая динамика» 1914 г.

«Три Женские Фигуры» 1910 г.

«Вид Парижа» 1912 г.

«Натюрморт» 1913 г.

«Эскиз костюма к драме И. Ф. Анненского Фамира Кифаред. Менада» 1916 г.

«Эскиз костюма для "Танца с семью вуалями"» 1917 г.

«Дизайн костюма для Саломеи»

«Город ночью» 1919 г.

«Сатанинский балет» 1922 г.